* * *
Налейте чашу мне до края, Которой душу доверяя, Я мог бы позабыть в помине, Как женщин хочется мужчине. Мои мечты - в ином полете: Пускай вино не будит плоти, Но пить хочу, как пьют из Леты, И всюду находить приметы Невидимого Идеала Тем сердцем, что перестрадало. Мне взором хочется пытливым Быть вечно в поиске счастливом. Но мне все видится иное: Лицо мне видится земное И грудь, что говорит поэту: Иного Рая в мире нету. Гляжу вокруг себя устало, Где влечь ко многому не стало, И чтенье классиков нимало Не вдохновляет, как бывало. Ах, улыбнись она мне мило, Все беды б, как волною, смыло, И, ощутив бы облегченье, Познал я "радость огорченья". Так средь лапландцев благодарно Тосканец вспоминает Арно, Так в этой Памяти влюбленной Пылать ей Солнечной Короной! © Перевод Евг. Фельдмана Все переводы Евгения Фельдмана Что за диковинная красота! Отныне я изгоняю из воображения всех женщин. — Теренций Наполни чашу до краёв — Я душу потопить готов, И колдовского зелья влей — Забыть о женщинах скорей! Не надо мне благой струи, Дарующей мечты любви: Из Леты жажду я глотка, Чтоб унялась в груди тоска. Хочу скорей забыть о той, Что ослепила красотой. Пусть милый образ навсегда Во тьме исчезнет без следа! Увы! Везде со мной она — Стройна, прекрасна и нежна, Везде со мной лучистый взгляд — Обитель всех земных отрад. Но счастье мне не суждено: Вокруг уныло и темно, И по классическим строфам Невмоготу скользить глазам. Услышь она сердечный стук, Избавь улыбкою от мук — Блаженство я бы испытал, Я «радость грусти» бы познал. Тосканец в северной стране Об Арно помнит и во сне: Вот так и ты со мной живи, Сияя светочем любви! Перевод Сергея Сухарева
Оригинал или первоисточник на английском языке
* * *
Fill for me a brimming bowl And in it let me drown my soul: But put therein some drug, designed To Banish Women from my mind: For I want not the stream inspiring That fills the mind with--fond desiring, But I want as deep a draught As e'er from Lethe's wave was quaff'd; From my despairing heart to charm The Image of the fairest form That e'er my reveling eyes beheld, That e'er my wandering fancy spell'd. In vain! away I cannot chace The melting softness of that face, The beaminess of those bright eyes, That breast--earth's only Paradise. My sight will never more be blest; For all I see has lost its zest: Nor with delight can I explore, The Classic page, or Muse's lore. Had she but known how beat my heart, And with one smile reliev'd its smart I should have felt a sweet relief, I should have felt ``the joy of grief.'' Yet as the Tuscan mid the snow Of Lapland dreams on sweet Arno, Even so for ever shall she be The Halo of my Memory.
5023
