Перси Биши Шелли (Percy Bysshe Shelley)
К жаворонку
1
Пенья дух чудесный,
Ты не птичка, нет!
С высоты небесной,
Где лазурь и свет,
Ты песней неземной на землю шлешь привет!
2
Тучкою огнистой
К небесам ты льнешь,
И в лазури чистой
Звук за звуком льешь,
И с песней ввысь летишь, и, ввысь летя, поешь.
3
В блеске золотистом
Гаснущего дня,
В облаке лучистом,
В море из огня
Резвишься ты, как дух, порхая и звеня.
4
Бледный вечер, тая,
Вкруг тебя дрожит;
Как звезда, блистая,
Днем свой лик таит,
Так в небе ты незрим, но песнь твоя звучит.
5
Гимн твой серебристый -
Как звезды привет:
Блещет день лучистый,
Меркнет звездный свет;
С земли не видно нам, горит она иль нет.
6
Небеса с землею
Звуками полны;
Так порой ночною
Вспыхнет луч луны, -
Вмиг ласкою его поля озарены.
7
Кто ты, дух чудесный?
Кто тебя нежней?
Радуги небесной
Красота - бледней,
Чем лучезарный дождь мелодии твоей.
8
Так поэт, плененный
Блеском светлых дум,
Песней отдаленной
Будит чуткий ум,
И мир ему дарит рукоплесканий шум:
9
Так прекрасной девы -
Точно в полусне -
Сладкие напевы
Льются в тишине;
В них - красота любви, в них - светлый гимн
весне;
10
Так в лесу росистом
В час ночной - светляк
Блеском золотистым
Рассекает мрак,
Невидимый горит цветов и трав маяк;
11
Так в саду, блистая,
Розы в полдень спят;
Ветерку внимая,
Дышат и дрожат;
Роняя лепестки, льют нежный аромат;
12
Солнца отблеск чудный,
Вешний цвет ветвей,
Дождик изумрудный
С музыкой своей, -
Бледнеет в мире все пред песнею твоей;
13
Музыки небесной
Тайну нам открой,
Птичка, дух чудесный,
Я молю с тоской,
Я не слыхал нигде гармонии такой.
14
Хоры Гименея
Нам дарят привет;
Пред тобой бледнея,
Меркнет этот свет;
Мы чувствуем душой, что в них чего-то нет.
15
Где родник кипучий
Песен золотых?
Волны или тучи
Нашептали их?
Иль ты сама любовь? Иль чужд ты мук земных?
16
В переливах ясных,
Что звенят вокруг,
Лишь восторгов страстных
Слышен яркий звук,
Любя, не знаешь ты любовных горьких мук.
17
Тайну смерти мрачной
Верно понял ты,
Оттого с прозрачной
Светлой высоты
Нам, смертным, шлешь свой гимн кристальной
чистоты.
18
Жизнь мы полной чашей
Пьем, пока - весна;
Но в улыбке нашей
Искра слез видна,
Те песни любим мы, в которых грусть слышна.
19
Но когда б печали
К нам толпой не шли, -
Если б рай нам дали,
Пасынкам земли, -
Мы в радости с тобой сравняться б не могли.
20
Музыки нежнее,
Льющейся волной, -
Глубже и полнее
Мудрости земной -
Та песнь, с которой ты несешься в мир иной.
21
Если б песни ясной
Часть я взял себе,
Лился б гимн прекрасный
Людям в их борьбе:
Мне б целый мир внимал, как внемлю я тебе!
Перевод Константина Дмитриевича Бальмонта
Все переводы Константина Бальмонта
Жаворонок
Дух радостный ! Привет!
О нет! - не птица ты!
Отрады чистый свет
С небесной высоты
Из сердца льет на нас
В закатный вешний час.
Всё выше, выше твой
Стремительный полет,
Ты огненной стрелой
Пронзаешь синь высот,
И песнь твоя светла -
Как светел взмах крыла.
В закате золотом,
В просторах высоты
Над облачным огнем
Бесплотным духом ты
Скользишь вперед, назад, -
Источник всех отрад.
Но, пурпуром одет,
Вечерний тает свет...
Как звезды среди дня -
Для взгляда ты погас,
Но внятен для меня
Твой льющий радость глас.
Как звезд прощальный луч
В рассветный ранний час, -
Доходит он до нас,
Свободен и певуч,
Серебряной стрелой
Пронзив небес покой,
И песнею твоей
Земля и высь полны,
Как всё полно лучей,
Когда поток луны,
Из туч прорвавшись вдруг,
Затопит всё вокруг.
В мелодии твоей
Сокрыт нездешний свет, -
И в радуге огней
Таких чудесных нет!
Кто ты? На что похож?
Откуда свет берешь?
Ты в мире - как поэт,
Непонятый толпой, -
К тебе вниманья нет,
Но светлый гений твой
Дойдет до душ людских
И осияет их.
Ты - дева, что любовь
Желает усыпить
В аккордах струн, но скрыть
Любви нельзя, и вновь
В мелодии слышна
Она - она одна!
Ты - светлячок в кустах
В долине под росой,
И свет твой на листах
Лег бледной полосой
И разбудил цветы, -
Хоть нам не виден ты.
Ты розы аромат -
Укрытой под листвой.
Тебя не сыщет взгляд,
Но запах нежный твой -
Как гимн любви, как зов -
Для пчел и мотыльков.
И шелест лепестков
На розе под дождем,
И вешний шум ручьев -
Всё, что красой зовем,
Что радость нам дарит, -
Всё голос твой затмит.
Ты - дух ли, птица ль ты, -
Скажи мне: что в твоей
Мелодии звучит?
Подобной красоты,
Какая блещет в ней,
Никто не сотворит.
И хор в честь божества,
И гимны в честь идей,
И песни торжества -
Ничто перед твоей
Мелодией-мечтой,
Певучей красотой!
Откуда песнь твоя?
С полей? С вершин? С морей?
В ней - небо иль земля?
Как зародились в ней
Любовь без мук и слез,
Незнанье бед и гроз?
Ключ радости твоей
Прозрачен, как кристалл, -
Ни скуки, ни скорбей
Вовеки он не знал;
Любовь твоя ясна -
Она не знает дна.
И в тайну смерти ты
Проникнул глубже нас, -
Когда бы смертный час
Мрачил твои мечты,
Угас бы голос твой,
Но он горит звездой.
А мы всегда глядим
Вперед или назад,
Томимся над пустым,
И смех наш - грусти брат,
И в лучших песнях мы -
Певцы тоски и тьмы.
И если б мы могли
Отвергнуть зло земли,
Не плакать, не скорбеть -
Всё ж нам не долететь
До радостных высот,
Где блещет твой полет.
Что рифмы и размер?
Что - музыка стихов?
Сокровища тонов? -
Лишь ты один - пример
Поэтам, как взлететь
Превыше всех и петь!
О поделись со мной
Чудесным мастерством!
Я слабый голос мой
Зажгу таким огнем,
Так светом затоплю,
Чтоб все в родной стране
Внимали б так же мне,
Как я тебя внемлю.
Перевод Василия Сумбатова
Оригинал или первоисточник на английском языке
Ode to a Skylark
Hail to thee, blithe spirit--
Bird thou never wert--
That from heaven or near it
Pourest thy full heart
In profuse strains of unpremeditated art.
Higher still and higher
From the earth thou springest,
Like a cloud of fire;
The blue deep thou wingest,
And singing still dost soar and soaring ever singest.
In the golden lightning
Of the sunken sun,
O'er which clouds are brightening,
Thou dost float and run,
Like an unbodied joy whose race is just begun.
The pale purple even
Melts around thy flight;
Like a star of heaven,
In the broad daylight
Thou art unseen, but yet I hear thy shrill delight.
Keen as are the arrows
Of that silver sphere
Whose intense lamp narrows
In the white dawn clear,
Until we hardly see, we feel that it is there.
All the earth and air
With thy voice is loud,
As, when night is bare,
From one lonely cloud
The moon rains out her beams, and heaven is overflowed.
What thou art we know not;
What is most like thee?
From rainbow-clouds there flow not
Drops so bright to see
As from thy presence showers a rain of melody:--
Like a poet hidden
In the light of thought;
Singing hymns unbidden,
Till the world is wrought
To sympathy with hopes and fears it heeded not.
Like a high-born maiden
In a palace-tower,
Soothing her love-laden
Soul in secret hour
With music sweet as love, which overflows her bower:
Like a glow-worm golden
In a dell of dew,
Scattering unbeholden
Its aërial hue
Among the flowers and grass which screen it from the view:
Like a rose embowered
In its own green leaves,
By warm winds deflowered,
Till the scent it gives
Makes faint with too much sweet these heavy-wingéd thieves:
Sound of vernal showers
On the twinkling grass,
Rain-awakened flowers -
All that ever was
Joyous and clear and fresh - thy music doth surpass.
Teach us, sprite or bird,
What sweet thoughts are thine:
I have never heard
Praise of love or wine
That panted forth a flood of rapture so divine.
Chorus hymeneal
Or triumphal chaunt,
Matched with thine, would be all
But an empty vaunt--
A thing wherein we feel there is some hidden want.
What objects are the fountains
Of thy happy strain?
What fields, or waves, or mountains?
What shapes of sky or plain?
What love of thine own kind? what ignorance of pain?
With thy clear keen joyance
Languor cannot be:
Shadow of annoyance
Never came near thee:
Thou lovest, but ne'er knew love's sad satiety.
Waking or asleep,
Thou of death must deem
Things more true and deep
Than we mortals dream,
Or how could thy notes flow in such a crystal stream?
We look before and after,
And pine for what is not:
Our sincerest laughter
With some pain is fraught;
Our sweetest songs are those that tell of saddest thought.
Yet, if we could scorn
Hate and pride and fear,
If we were things born
Not to shed a tear,
I know not how thy joy we ever should come near.
Better than all measures
Of delightful sound,
Better than all treasures
That in books are found,
Thy skill to poet were, thou scorner of the ground!
Teach me half the gladness
That thy brain must know,
Such harmonious madness
From my lips would flow,
The world should listen then, as I am listening now!
7287
