Томас Трэхерн (Thomas Traherne)
Удивление
1 Как ангел, я сошёл с небес! Как блещет всё кругом! Едва узрев творенья Божий дом, Я был венчан огнём чудес! Простёрся мир, как присносущный свет, Чтоб рай в душе сберечь; И отовсюду, мне в ответ, Звучала речь. 2 Величья полный небосвод, Чудесный, чистый дух – Как дивно, сладко, славно всё вокруг! Лучился звёздный хоровод, И всех творений Божьих строй и стать, Краса и щедрость благ Могли б, казалось, век блистать В моих глазах. 3 Плоды невинности взрастил В моей утробе Он; Великолепьем дел Его пленён, Я в сердце силу ощутил И ревность духа. Жизнью опьянён, Я плыл средь райских волн; Безмерный мир со всех сторон Был славы полн. 4 В раю земном не ведал я Страданий, слёз и мук; Грех, скорбь, лишенья, нищету, недуг Скрывала тьма небытия; Я видел ангелов блаженный круг; Невинность и покой, Вдали от скверных уст и рук, Владели мной. 5 Был златом камень мостовых, И детских лиц краса Сияла светом, словно небеса! От века полон благ живых, Во славе мне людской явился род; И всё, что видел взгляд, Вкусивший ангельских щедрот, Хранило клад. 6 Алмазы, злато, жемчуга Пленяли всюду взор; Как многоцветный, радужный узор, Сверкали мира берега. Мне удивленье Господом дано, Чтоб чудо в сущем зрить: Связала мир с душой в одно Святая нить! 7 Корысти проклятый дурман, Желчь, зависть и обман, Пятнающие рай, что Богом дан, Исчезли; славой осиян, Мой взор презрел межи, ограды, рвы: Я всей землёй владел, Чист от наветов и молвы Был мой удел. 8 Моими были все дворцы, Орнаменты оград, Богатства кладовых и блеск палат – Нетленных радостей венцы. Брильянты, платья, кольца, кружева – Как будто царский пир Вокруг себя я зрил, едва Родившись в мир. Перевод Олега Комкова Авторский сайт Олега Комкова
Оригинал или первоисточник на английском языке
Wonder
How like an angel came I down! How bright are all things here! When first among his works I did appear O how their glory me did crown! The world resembled his eternity, In which my soul did walk; And ev'ry thing that I did see Did with me talk. The skies in their magnificence, The lively, lovely air; Oh how divine, how soft, how sweet, how fair! The stars did entertain my sense, And all the works of God, so bright and pure, So rich and great did seem, As if they ever must endure In my esteem. A native health and innocence Within my bones did grow, And while my God did all his glories show, I felt a vigour in my sense That was all spirit. I within did flow With seas of life, like wine; I nothing in the world did know But 'twas divine. Harsh ragged objects were conceal'd, Oppressions tears and cries, Sins, griefs, complaints, dissensions, weeping eyes Were hid, and only things reveal'd Which heav'nly spirits, and the angels prize. The state of innocence And bliss, not trades and poverties, Did fill my sense. The streets were pav'd with golden stones, The boys and girls were mine, Oh how did all their lovely faces shine! The sons of men were holy ones, In joy and beauty they appear'd to me, And every thing which here I found, While like an angel I did see, Adorn'd the ground. Rich diamond and pearl and gold In ev'ry place was seen; Rare splendours, yellow, blue, red, white and green, Mine eyes did everywhere behold. Great wonders cloth'd with glory did appear, Amazement was my bliss, That and my wealth was ev'ry where: No joy to this! Curs'd and devis'd proprieties, With envy, avarice And fraud, those fiends that spoil even Paradise, Flew from the splendour of mine eyes, And so did hedges, ditches, limits, bounds, I dream'd not aught of those, But wander'd over all men's grounds, And found repose. Proprieties themselves were mine, And hedges ornaments; Walls, boxes, coffers, and their rich contents Did not divide my joys, but all combine. Clothes, ribbons, jewels, laces, I esteem'd My joys by others worn: For me they all to wear them seem'd When I was born.
1630
