РУССКИЕ ТАЛАНТЫ И ЖИДОВСКИЕ ВОСТОРГИ –Александр Тиняков, 1916
РУССКИЕ ТАЛАНТЫ И ЖИДОВСКИЕ ВОСТОРГИ — Александр Тиняков
Русский народ не придает большой цены эстетике и „чистой красоте“, потому что в нем самом заложено много чистой красоты. В еврействе, наоборот, всё красивое, всякая „эстетика“ — страшно редки, и потому на всякого человека, одаренного каким-либо „чисто художественным“ талантом, евреи смотрят как на нечто „особенное“ и „высшее“.
Истинной красоты, истинного величия и настоящей глубины евреи самостоятельно заметить и оценить не могут. Даже и тогда, когда кто-нибудь натолкнет их на „истинное“, — и то они разобраться толком в глубоком явлении не умеют, а главным образом „галдят“ около значительного имени. „Галдежом“ своим, даже и сочувственным, они приносят в конце концов вред, потому что мешают вникнуть в истинный смысл того явления, о котором галдят, потому, что среди талантливых русских людей очень много людей, по характеру своему мелких и слабых.
Пойдя на удочку еврейской похвалы, эти маленькие таланты гибнут, не принося и половины той пользы родине, которую могли бы принести.
Для подтверждения нашего рассуждения весьма показателен „случай с Есениным“.
Приехал в прошлом году из Рязанской губернии в Питер паренек — Сергей Есенин.
Писал он стишки, среднего достоинства, но с огоньком и — по всей вероятности — из него мог бы выработаться порядочный и полезный человек. Но сейчас же его облепили „литераторы с прожидью“, нарядили в длинную, якобы „русскую“ рубаху, обули в „сафьяновые сапожки“ и начали таскать с эстрады на эстраду. И вот, позоря имя и достоинство русского мужика, пошел наш Есенин на потеху жидам и ожидовелой, развращенной и разжиревшей интеллигенции нашей. Конечно, самому-то ему любопытно после избы да на эстраде, да в сафьяновых сапожках… Но со стороны глядеть на эту „потеху“ не очень весело, потому что сделал Есенин из дара своего, Богом ему данного, употребление глупое и подверг себя опасности несомненной. Жидам от него, конечно, проку будет мало: позабавятся они им сезон, много — два, а потом отыщут еще какую-нибудь „умную русскую голову“, чтобы и в ней помутить рассудок. И останется наш Есенин к 25-ти годам с прошлым, но без будущего. А сие нелегко… И таких горьких примеров вокруг нас очень много: достаточно упомянуть о г. С. Городецком, которого жиды к 20-ти годам прославили, как гения, а к 30-ти заклевали и „похоронили“.
Хотелось бы всем этим юношам, падким на похвалу иудейскую, сказать как друзьям и согражданам своим:
„Не верьте вы, братцы, жидовской ласке и не гонитесь за дешевой газетной славой. Не на то вам дал Господь зоркие очи и чуткое сердце, меткую речь и певучую песню, чтобы вы несли их на потеху и усладу жидам. Давши вам дары, Господь возложил на вас тем самым и труд, и призвал вас к деланию доброму.
От вас, „Есенины“, требуется большее. И чтобы сделать это большее, надо не по эстрадам таскаться, а в тишине и близости к родному народу работать над развитием и раскрытием данных вам духовных сил.
Не тратить своих дарований зря, не менять их на „сафьяновые сапожки“, не продавать их за „хлопки“ безмозглых „курсих“, но хранить в себе до поры, как святыню, чтобы в должный час отдать их родному народу, чтобы выразить в песне и слове не свой личный „стихотворческий зуд“, а чтоб выразить душу народную, чтобы спеть и сказать о народе и для народа некую суровую и любовную правду, в которой кипели б соленые мужицкие слезы и билось бы сердце крестьянское, любовью богатое, правдою — светлое, верою — крепкое…“
Но как неразумные бабочки на огонь, летят Есенины, Андреевы, Городецкие на обманчивый свет Иудиной ласки. И падают опаленные, и ползают во прахе, вымаливая хоть „корочку славы“ у всемогущего рекламиста-еврея…
Но за чертою жидовской эстрады жива еще бесконечная, смиренная и сильная Русь, — и жив еще тот мужик Марей, „с запачканным в земле пальцем“ и „с материнской улыбкой“, который успокоил и утешил когда-то великого писателя нашего — Ф. М. Достоевского.
Мужик Марей восхищаться звонкими стишками, пожалуй, не станет, но зато и „волку“ в обиду ребенка не даст — и когда этот ребенок, ложной славой опаленный, усталый, детские силы свои растерявший, склонится к ногам жестокого „волка“, — он услышит вдруг забытый ласковый голос: „Христос с тобой!“ И корявая, грубая, в земле запачканная рука поднимет его бережно и укажет ему на небо, где сияет вечное Христово Солнце, а не скудные огоньки жидовских эстрад!
22 апреля 1916
«Земщина» (№ 2333)
Петроград
_______________
Обратите внимание на дату. С днём рождения!
Стихи русских поэтов по городам и губерниям
Стихи в переводе, сравнительный и параллельный перевод
