From “Irish Melodies”. 37. The Origin of the Harp
Tis believed that this Harp, which I wake now for thee Was a Siren of old, who sung under the sea; And who often, at eve, through the bright waters roved, To meet, on the green shore, a youth whom she loved. But she loved him in vain, for he left her to weep, And in tears, all the night, her gold tresses to steep, Till heaven look'd with pity on true-love so warm, And changed to this soft Harp the sea-maiden's form. Still her bosom rose fair -- still her cheeks smiled the same -- While her sea-beauties gracefully form'd the light And her hair, as, let loose, o'er her white arm it fell, Was changed to bright chords uttering melody's spell. Hence it came, that this soft Harp so long hath been known To mingle love's language with sorrow's sad tone; Till thou didst divide them, and teach the fond lay To speak love when I'm near thee, and grief when away.
Перевод на русский язык
Из цикла «Ирландские мелодии». 37. Преданье об Арфе
Послушай преданье об Арфе моей. Русалка, жилица холодных зыбей, В прекрасного мужа была влюблена. О нём на камнях тосковала она. А он, бессердечный, был холоден к ней. И век бы сидеть ей у чёрных камней, Да бог за любовь её вознаградил: Он в звонкую Арфу её превратил. И, как бы проснувшись от тяжкого сна, Вздохнула легко и свободно она. И чудные пряди накрыло волной, И каждая стала струной золотой. И с этих далёких, но памятных пор Они о любви повели разговор. Пускай же поможет их сладостный звук Нам в счастье свиданий и в горе разлук! © Перевод Евг. Фельдмана 26.07.1970 14.11.2016 (ред.) Все переводы Евгения Фельдмана Сирена Я слышал преданье. С глубокой тоской Сирена жила под пучиной морской И на берег моря, где ива стояла, Она выходила и всё поджидала Кого-то, — и слёзы в полуночный час На влажные кудри роняла из глаз, И по ветру стоны и вопли носились: Пловцы, их услыша, в испуге крестились, Завидя сквозь сумрак полоску земли… Но стоны сирены до неба дошли. И чудо с сиреной тогда совершилось: В прекрасную арфу она обратилась, А кудри красавицы в струны свились И грустные звуки от них понеслись. * * * Так годы промчались, но струны звучали, Исполнены прежней, глубокой печали, И только рукою коснусь я до них, Угрюмей становится каждый мой стих. Перевод Д.Д. Минаева
Thomas Moore’s other poems:
